ВНИМАНИЮ АВТОРОВ И ЧИТАТЕЛЕЙ САЙТА KONTINENT.ORG!

Литературно-художественный альманах "Новый Континент" после усовершенствования переехал на новый адрес - www.nkontinent.com

Начиная с 18 июля 2018 г., новые публикации будут публиковаться на новой современной платформе.

Дорогие авторы, Вы сможете найти любые публикации прошлых лет как на старом сайте (kontinent.org), который не прекращает своей работы, но меняет направленность и тематику, так и на новом.

ДО НОВЫХ ВСТРЕЧ И В ДОБРЫЙ СОВМЕСТНЫЙ ПУТЬ!

Илья Абель. Новый старый Шекспир

Из архива. Вторая заметка

Илья Абель
Автор Илья Абель

Комедия Шекспира «Двенадцатая ночь, или Как пожелаете» одна из любимых пьес этого автора на московской сцене. Многим памятен спектакль театра «Современник» с Марией Нееловой и Юрием Богатыревым, который стал в свое время событием театральной жизни столицы. Недавно в рамках Чеховского фестиваля снова была поставлена «Двенадцатая ночь» с артистами столичных театров в режиссуре Доннеллана. И в ряду шекспировских постановок заслуженно достойное место заняла недавняя премьера этой пьесы в Московском театре имени Ермоловой, которую поставил нынешний главный режиссер театра на Малой Бронной Сергей Голомазов. В его спектакле нет пафоса и риторики, нет банального и несколько натужного преклонения перед Шекспиром, как драматургом, и его творчеством, как мировой классикой на века. Режиссер прочитал и поставил «Двенадцатую ночь» именно как театральное произведение. В спектакле есть и буква, и дух Шекспира. За основу постановки взят ставший хрестоматийным перевод пьесы, осуществленный Д. Самойловым при участии Э.Линецкой. Известный поэт перевел поэтические и прозаические фрагменты «Двенадцатой ночи» в разговорной интонации, когда рифмы не мешают диалогу, а проза выглядит поэтично и очень злободневно. Шутки Шекспира, почти эстрадные, на сегодняшний взгляд, его реплики, как цирковые репризы, сохранены с поразительным уважением к оригиналу. Театр в своей сценической версии, несомненно, вынужден был пойти на заведомые сокращения: действующих лиц и диалогов. И очень аккуратно ввел в пьесу намеки на современные реалии, не педалируя их подтекста и включая их в содержание текста так органично и просто, как будто и Шекспир писал про инфляции и девальвацию, а также о том, что женщина в мужском платье нечто большее, чем художественный прием, имеющий давнюю традицию. Как и сюжет, основанный на расставании братьев и сестер, а потом их благополучном обретении родства заново, что знакомо уже по древнегреческой и римской драматургии. Это то, что касается буквы. Говоря о духе Шекспира, прежде всего надо заметить, что, наверное, впервые за последнее время шекспировский текст зазвучал без патетики и натужного драматизма. Гений английской драматургии писал все же не для критиков, а для обывателей, тех, кто заполнял зрительный зал его легендарного «Глобуса». И сейчас перед началом спектакля учительницы рассаживают по рядам учеников, прилично одетые дамы рассуждают о холке и окрасе своих собак, а, если спектакль хотя бы на несколько минут задерживается с началом, начинают хлопать, напоминая о своем присутствии в зале.

Атмосфера шекспировской комедии, где четко выстроена интрига, где конкретными штрихами намечена психология персонажей. в том числе и социальная их характеристика, соответствие положению в обществе. Статусу – все это задано Сергеем Голомазовым с ювелирной точностью. Он прекрасно обыгрывает детали. И там, где явны пропуски из-за сокращенного текста, игрой актеров – жестом, мимикой, интонацией – подсказывает то, что в этом месте текста было у Шекспира. Настроение спектакля, заданное монологом шута, которого здесь играет Владимир Андреев, худрук театра, сохраняется на его протяжении до финальных реплик. Сонеты Шекспира звучат здесь не декламацией, а тем, чем они и являются на самом деле – мудрым размышлением о смысле жизни, которая бывает то комедией, то трагедией, всегда оставаясь бытием, породненным с мгновением и вечностью.

И эта «Двенадцатая ночь» радует достаточно редкой на театре аутентичностью, являясь воплощением ожившей парафразой сентенции Шекспира о том, что мир – непрекращающийся ни на секунду театр, и люди играют в нем лишь свои или чужие ролик, как уж тут получится. Артисты ермоловского театра легко и уверенно показывают именно театральность, вымышленность пьесы Шекспира, то, что она игра фантазии, породненной со здравым смыслом. При этом, все персонажи обозначены с юмором, сочно и узнаваемо, за каждым из них – характер, четко обозначенная позиция, желание обнародовать ее на глазах у всех присутствующих. Не случайно здесь, как бенефисные отыгрываются монологи Оливии (Светлана Дакаанидас), Мальволио (Вячеслав Молоков), который у артиста становится настоящим спектаклем. Не говоря о сэре Тоби, дяде графини Оливии (Борис Быстров), Марии, камеристки Оливии (Наталия Потапова) и Фесте, который исполнял роль шута, но по сути является в пьесе комментатором действия, если ни режиссером его потому, что всегда оказывается в нужное время в нужном месте. Эта замечательная троица задает тон всему спектаклю, постоянно участвуя во всех перипетиях действия, даже направляя их в нужную сторону. К ней примыкает и герой Владимира Павлова, который играет странствующего рыцаря и жениха Оливии – сэра Эндрю. (Для Шекспира образ странствующего рыцаря был злободневным намеком, что бы как-то осовременить образ мифической страны Иллирии, а театр показывает сэра Эндрю так, что он похож то на Дон-Кихота, то на придворного у французского короля, то на поэта, живописца или ученого Нового времени, что создает ощущение эпохи Шекспира и вместе с тем помогает преодолевать дистанцию в отношении к его пьесам, как школьной классике.). Сэр Тоби, Мария и Фесте раскрывают настоящее содержании комедии, дают лаконичный, но емкий комментарий ко всему происходящему. Они всегда включены в действие и готовы на любую шутку, пусть даже не всегда благородную и для них безопасную. Оливия, как и безнадежно влюбленный в нее Орсино, герцог Иллирийский(Александр Лобанов) играют своих героев в меру возвышенно и романтично, а в меру и современно, показывая, что в поэтике Шекспира, как и в смехе прошлых времен, есть и возвышенное, земное – высокородность и страсти, которые преодолевают любые барьеры, искренность переживаний и этикет.( К слову отметим еще, что артисты прекрасно обыгрывают костюмы – как стилизованные под прошедшую эпоху, так и современные, созданные художником Витой Севрюковой.) Собственно говоря, в этом спектакле на равных сосуществуют роскошь одежд прошлых веков и шикарный минимализм костюмов и платьев нашего времени, в чем также выражен и художественный прием, и режиссерский посыл и суть данного спектакля.

Когда Владимир Андреев читает шекспировский текст, как роль от автора, а потом, после открытия занавеса уходит вглубь сцены с конструктивистки-стильной и аутентичной декорацией, то современность его чтецкой манеры и облика несколько удивляет. Особенно на фоне артистов, одетых в как бы исторические костюмы. Потом и они появляются в разных эпизодах во время действия то одетые современно, то театрально, что доказывает, что Шекспир все-таки написал пьесу не историческую, как это нередко было у него, а лирическую, даже по-своему развлекательную. И она поэтому всегда востребована и современна, поскольку в ней есть правда чувств и характеров, без дидактики и прямолинейности. Артисты прекрасно чувствуют себя в костюмах разных эпох, хотя смена их в чем-то напоминает и оперетту. Они обживают реплики Шекспира также достоверно и правдоподобно, как и свои наряды. И в этом есть та же редкая на сцене театральность, которая выглядит из-за своей легкости безыскусностью, хотя является настоящим профессионализмом.

По сути «Двенадцатая ночь» в Московском театре имени Ермоловой – спектакль актуально зрелищный, визуально достаточно эффектный и радующий глаз зрителей. Но за внешним не потеряно, не забыто и внутреннее – история любви, которая показана с участием нескольких пар и поначалу, из-за переодевания Виолы (Наталья Селиверстова) выглядит в буквальном смысле слова интригующе и несколько парадоксально. Режиссеру и артистке хватило такта и вкуса, чтобы не педалировать в героине желание походить на юношу, не показывать, что девушка сразу и вдруг, назвав себя мужским именем Цезарио, поменяла свою стать. Именно то, что весь спектакль в игре Натальи Селиверстовой сохраняется хрупкость и женственность, придает роли особую привлекательность без всяких кривотолков и дурновкусия. Наталия Селиверстова похожа здесь в чем-то на Керубино из «Женитьбы Фигаро» Бомарше, что тоже расширяет представление о ее героине и вписывает образ этот в общеизвестный контекст. Она – женщина и только, но женщина, которая любит, которая понимает другую женщину, которая любит и не находит взаимности. (Жаль, правда, что здесь несколько скомкан финал – несколько абзацев, где брат и сестра узнают друг друга, называя события и приметы – не произносится в данном случае, что кажется не совсем верным в связи с сюжетом узнавания.)

Все здесь построено на точных подробностях и остроумном восприятии классического текста в наше время. Здесь Курио (Андрей Попов) так отыгрывает каждую свою реплики и поистине артистично дирижируем маленьким оркестром, здесь Валентин (Евгений Шляпин), как эхо повторяющий слова герцога Орсино, так убедительны и в этих небольших ролях, что благодаря этому упрочивается чуть игривое настроение этой «Двенадцатой ночи». И когда капитана Антонио арестовывают местные стражники, одетые в униформу, напоминающую милицейскую – это забавно и неожиданно. Но в тот момент, когда капитан (Антон Семкин) выказывает претензии к Себастьяну, брату Виолы и, оставаясь в размере перевода с английского декламирует шекспировский текст, как рэп или хип-хоп, это вызывает у зрителей восторг, потому что и необычно, и для этого спектакля является не вставным номером, а тем, что естественно возникает как трансформация, истинное осовременивание Шекспира. А для того, чтобы не забывались эпоха и иной уклад жизни в действие введены интермедии, которые исполняют на профессиональной сцене студенты РАТИ. Они играют в камерном оркестре (чудесная музыка Анатолия Кремера), они танцуют, они ловят букет невесты, они в полумраке быстро и ловко заменяют декорации, и постоянно своим присутствием напоминают, что на самом-то деле это история про молодых людей, их ровесников. И поэтому не надо относиться к происходящему на сцене чересчур всерьез, ведь это не более, чем игра фантазии, дань воображению и упование на интерес зрителей, как это задумывалось Шекспиром. Именно на это указывает подзаголовок этой пьесы – «Как пожелаете», что Сергей Голомазов вместе с артистами ермоловского театра воспринял, как подсказку и использовал ее уверенно и колоритно. Отсюда гром и молния в начале действия, напоминающие «Бурю», отсюда и диалог Виолы и капитана корабля после кораблекрушения на просцениуме, напоминающие трагедийностью «Короля Лира», что усилено игрой света и спецэффектами, отсюда и обыгрывание оркестровой ямы, куда время от времени спускаются герои, что напоминает своей таинственностью и будничной жутью «Гамлета», отсюда и постоянство комического, как в «Виндзорских насмешницах» и паруса, как крылья и занавес (художник Станислав Бенедиктов), в которых вспоминается не только Шекспир , а и Гомер, и Осип Мандельштам. Таким образом, шекспировское содержание «Двенадцатой ночи» оказалось достаточно современным, узнаваемым и общеинтересным, то есть таким, каким и должно быть трепетное и любовное отношение классике, которая воссоздается и на театре как живое и действенное явление искусства.

Илья Абель

Оставьте ответ

Ваш электронный адрес не будет опубликован.