САМОЛЕТНОЕ ДЕЛО

САМОЛЕТНОЕ ДЕЛО

Юрий БОРИН

К 40-летию знаменитого судебного процесса

В 1970 году состоялся громкий судебный процесс, который не забыт и поныне. Он вошел в историю советского правосудия как «ленинградское самолетное дело».
«Самолетное дело» вызвало тогда широкий международный резонанс. На него откликнулись такие политические деятели, как президент Соединенных Штатов Ричард Никсон, премьер-министр Израиля Голда Меир, кроме того, в процессе участвовал (закулисно, конечно) «наш дорогой Леонид Ильич».
Итак, что же произошло в Ленинграде?
А произошло следующее. Группа евреев, жителей Питера и Риги, жаждавших во что бы то ни стало эмигрировать в Израиль, но не получивших официального разрешения на отъезд, решили от полного отчаяния захватить самолет.
Во главе операции стоял Эдуард Кузнецов, а одним из активных ее участников был бывший летчик М.Дымшиц. Его по «пятому пункту» уволили из авиации и в течение нескольких лет он не мог найти работу по специальности. Идеологическим вдохновителем группы и автором Обращения к западной общественности был Иосиф Менделевич. В эту группу входили также жена Кузнецова С.Залмансон, ее брат И.Залмансон, А.Альтман, Л.Хнох, Б.Пэнсон, М.Бодня и еще двое русских, которые решили попытать счастья за границей — Ю.Федоров и А.Мурженко. Итого 11 человек.
На первых порах было решено захватить большой пассажирский лайнер типа Ту-104 или что-нибудь в этом роде. Но потом на всякий случай по каким-то сложным каналам запросили круги, близкие к израильскому правительству: мол, как там отнесутся к такой решительной акции?
Израиль ответил отрицательно. Он был категорически против всякого терроризма, захвата самолетов и прочих действий, связанных с насилием. Ведь угонщикам так или иначе придется взять остальных пассажиров в качестве заложников, а это не вяжется с принципами мирного сосуществования израильтян.
Тогда потенциальные беглецы приняли другое решение: они закупают все билеты на маленький Ан-2 местной авиалинии, который выполняет рейс из Ленинграда в райцентр Приозерск, летят туда, а после посадки в Приозерске связывают двух пилотов по рукам и ногам, оставляют их лежать в спальных мешках на летном поле (чтоб не замерзли), а сами берут курс на Швецию. Ну, а уж из Швеции в Израиль добраться пара пустяков.
Что и говорить, блестящий план! Если бы он с самого начала не был обречен на неудачу.
Во-первых, никто из группы не скрывал своих намерений. Больше того, их дети даже попрощались со своими одноклассниками в школе. Во-вторых, участники операции прямо на улицах Риги опрашивали людей: а не хотели бы вы убежать в Израиль? Дескать, мы вам можем помочь в этом благородном деле.
Естественно, за предполагаемыми угонщиками была установлена слежка.
Всю компанию взяли при посадке на самолет. Причем чекисты устроили целый спектакль — с собаками, солдатами и толпой любопытных.
Ну, а потом был суд. Судили беглецов сразу по трем статьям Уголовного кодекса: измена Родине (пытались убежать), хищение в особо крупных размерах (собирались угнать самолет) и антисоветская агитация («Обращение» с протестом против антисемитизма).
Адвокаты возражали — какая измена Родине, если подсудимые уже не раз обращались к советским властям с просьбой о разрешении на выезд? Получается, что они уведомляли власти о своем решении «изменить Родине». Нелогично. К тому же, о каком хищении самолета могла идти речь, если его вовсе не собирались присвоить и увезти с собой в Израиль?
Но судей эти мелочи не интересовали. Им дали указание вынести приговор по максимуму. Вот они и старались.
Старались и другие «правоохранительные органы». Ленинградский городской суд был оцеплен тройным милицейским кордоном, а зал заседаний был заполнен тщательно отобранной публикой. Правда, пускали и родственников подсудимых, но их сумки и портфели тщательнейшим образом обыскивали: а не принесли ли они какие-нибудь звукозаписывающие приборы?
Но что самое удивительное — весь процесс как раз был записан на аудиокассеты, и фрагменты этой записи позднее передавались в Израиле.
Состав суда возглавлял сам председатель городского суда Ермаков, а обвинение поддерживал прокурор города Ленинграда Соловьев, известный своим антисемитизмом.
Моему давнему приятелю адвокату Семену Арии, который участвовал в этом процессе (он защищал Менделевича), запомнилось несколько эпизодов судебного заседания. Он, собственно, и рассказал мне о подробностях этого процесса.
К примеру, его подзащитный Менделевич объяснил свой поступок так: «Главная цель моей жизни — выехать в Израиль. Там происходит возрождение моего народа».
Или такой факт. Прокурор Соловьев сообщил, что на следствии жена Дымшица жаловалась на тяжелый характер мужа. В связи с этим прокурор задал хитрый вопрос: как она может охарактеризовать отношение мужа к ней и детям.
Женщина хорошо поняла смысл вопроса и ответила: «Я прожила с мужем почти двадцать лет. И все эти годы была с ним настолько счастлива, что знала — это добром не кончится...»
У пилота, которого должны были «выгрузить» на летном поле в Приозерске, прокурор глубокомысленно спросил: «Скажите, свидетель, вам понравилось бы, если бы вас ударили резиновой дубинкой по голове?» Пилот оторопело посмотрел на прокурора и ответил вопросом на вопрос: «А вам?»
Приговор суда был чудовищно жестоким. Кузнецов и Дымшиц как главные виновники приговаривались к смертной казни. Остальным подсудимым дали от 10 до 15 лет заключения. Лишь Бодня, который собирался ехать к маме в Израиль, получил 5 лет.
А после приговора произошло самое невероятное. Как рассказал мне адвокат Ария, в 11 часов вечера того же дня ему в гостиницу позвонил председатель суда Ермаков:
— Прошу вас срочно приехать ко мне в суд.
— Но у меня на руках билеты в Москву, я через несколько минут должен уехать!
— Билеты мы заменим, — успокоил его Ермаков. — Спуститесь вниз, за вами придет машина.
Когда все адвокаты, занятые по делу, были в сборе, Ермаков сказал:
— Сегодня пятница. Дело наше во вторник, то есть через три дня, будет слушаться в кассационном порядке в Верховном суде. Поэтому завтра, в субботу, и в воскресенье для всех вас будут работать изолятор КГБ и канцелярия суда. За эти два дня вы должны успеть изучить протокол судебного заседания, подать свои замечания на протокол, помочь осужденным составить кассационные жалобы, составить и отпечатать свои и сдать их. В воскресенье вечером дело самолетом будет отправлено в Москву. Вопросы есть?
Факт был беспрецедентный. Такая гонка не предусматривалась никаким Уголовно-процессуальным кодексом. У адвокатов создалось впечатление, что закон на этот раз был напрочь отменен.
На все вопросы Ермаков развел руками:
— Ни понять, ни объяснить ничего не могу. Таково распоряжение оттуда. — И он указал пальцем на потолок.
И лишь через несколько дней уже в кулуарах Верховного суда мой знакомый узнал, в чем дело. Оказывается, президент США Ричард Никсон по прямому проводу позвонил Брежневу и попросил не портить американцам Рождество и заменить до Нового года смертные приговоры. Брежнев, конечно же, не стал вступать в спор с американским президентом. А когда юристы спросили: «А как же закон?», Леонид Ильич махнул рукой и сплюнул.
Плюнули на закон и судьи. В результате такого плевания двум главным виновникам быстренько заменили смертную казнь на 15 лет лишения свободы. Другим, соответственно, тоже снизили сроки.
Но никто из осужденных не отсидел этих сроков. Их выпустили гораздо раньше, и все они немедленно уехали в Израиль, подальше от своей любимой родины.