� ЭТО ПРОЙДЕТ

Edward Tesler, Ph. D.

О чем тут спорить? Капитализм обречен. Маркс доказал его несостоятельность Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма. С тех пор коммунизм (точнее, строй, основанный на коммунистической демагогии) успел возникнуть, расцвести и снова стать призраком. А капитализм продолжал обреченно развиваться. Великая депрессия вновь доказала его несостоятельность. Позже, правда, выяснилось, что не она его затормозила на семнадцать лет, а социальные реформы Рузвельта. После войны он снова возродился во всём своём уродстве, включая «экономическое чудо» Германии и Японии. Но нынешний кризис окончательно доказал его несостоятельность.

Европейские наследники Маркса и Рузвельта радовались своей дальновидности. Правда, тамошнему социализированному капитализму пришлось ещё хуже, но в этом, они говорят, Буш виноват. Всё этот упрямец разрегулировал, подорвал и Америку, и Европу. Нужны перемены. На гребне этой риторики в Белый дом пришел Обама. «Задача №1 для Обамы: переосмыслить капитализм». Так названа статья Анатоля Калецкого, с которой я имел удовольствие недавно познакомиться. Никакого сарказма, статья эта и впрямь исключительно полезна.

Свою позицию А. Калецкий определяет однозначно: республиканцы — это плохо. Наследие Буша ставят существование страны под угрозу. Кризис кредитования сопоставим с падением Берлинской стены. Свободный рынок и финансовые стимулы ведут к катастрофе...

На кладбище науки покоится множество прекрасных теорий, убитых уродливыми фактами. Самый затяжной экономический кризис, как я уже упоминал, получился не у Буша, а у Рузвельта. Потребовалась мировая война, никак не менее, чтобы его преодолеть. Германию и Японию возродили не социалисты, а силы свободного рынка, подстегнутые планом Маршалла (после Первой мировой социалистов в Германии было куда больше, а рынок был подавлен; и пришел Гитлер). О состоянии экономики при Картере хорошо сказал Рейган: «Рецессия — это когда твой сосед теряет работу, депрессия — это когда ты её теряешь, а возрождение начнется, когда Картер её потеряет». Он её потерял, и возрождение состоялось. То же самое и в геополитике (или, по А. Калецкому, в «геополитическом болоте».). Трусоватые «сосуществования» и «детанты» с коммунизмом справиться не могли. Свалила его холодная война, начатая консерватором Черчиллем и доведенная до победы Рейганом
Но не для того я это всё затеял, чтобы опровергнуть А. Калецкого. Как любят говорить американцы, who cares? Гораздо важнее другое. Будучи явным сторонником и апологетом Обамы, он наверняка занимает схожую с ним позицию. В том числе и в вопросах, по поводу которых сам Обама предпочитает чересчур откровенно не высказываться.
Ему же надо «убедить 45 процентов голосовавших против него избирателей». Этим статья А. Калецкого и полезна: предвзятость придает ей силу достоверности (почти как если бы она принадлежала самому Обаме), а независимость автора от голосов избирателей делает её более откровенной.
В этом аспекте, постулируя обамоподобие взглядов А. Калецкого, их и рассмотрим. Первый из них: «закат... фанатичной веры в рыночные силы как в средство решения всех социальных проблем». Всех? Такого зверя просто не существует. Человек удовлетворяет свои потребности, от самых простых до самых сложных, путем преобразования природы средствами экономики. Разделение труда, кооперация и обмен, на которых основана экономика, требуют определенных правил поведения. Выработка этих правил и обеспечение их выполнения — единственная задача общества.

Можно сказать, что совокупность этих правил — это и есть общество; всё, что вне её — это толпа. Поэтому только одна «социальная проблема» возможна. Если совокупность правил адекватна для удовлетворения потребностей, нет проблем. Если она неадекватна, возникает
альтернативная система правил, то есть иной общественный строй. Переход этот иногда осуществляется мирно, иногда не очень.

Адекватно — не значит одинаково. Неизбежный провал всех утопий, от Кампанеллы до Маркса, доказывает нереальность «справедливого» общества, всем сестрам по серьгам. «Золотое правило» гласит: кто имеет золото, тот и устанавливает правила. Понятно, с креном в свою пользу, иначе не иметь ему золота. Прочих удовлетворить настолько, чтобы неизбежное недовольство не переросло в антагонизм. Человечество испытало рабство, феодализм, ранний капитализм и «светлое будущее». Оказалось, что единственный более или менее адекватный экономический строй — это современный зрелый капитализм. Да-да, тот самый, рыночный, с кризисами и прочими уродствами. Недаром в Америке и Западной Европе, история которых не бедна революциями, их больше нет. � в обозримом будущем они не предвидимы. � если, как считает А. Калецкий, «Америка и будет и впредь вести за собой мир» (с чем я на сто процентов согласен), то никак не вопреки рыночным силам, а исключительно благодаря им.

Обратимся теперь к другому тезису А. Калецкого, к необходимости «более прагматичных представлений о том, когда рыночные механизмы полезны, а когда от них нет никакой пользы». К балансу между «мотивами прибыли и социальными целями». К соотношению эффективности частных и государственных предприятий. К тому, что «многие проблемы требуют нерыночных подходов». А. Калецкий напрасно чувствует в этом «какую-то абстракцию», такое разделение вполне допустимо. Поскольку всякая задача имеет одно верное решение и множество неверных, последних всегда будет больше. Если прогресс всё-таки превалирует, то исключительно благодаря (воспользуюсь кибернетическим термином) отрицательной обратной связи. Опасность справа — рули влево. Она-то, эта связь, и подправит бизнесмена, бюрократа или «народного избранника», когда они принимают неверное решение. В чем разница?

В чувствительности её механизма. Рынок на ошибку реагирует немедленно, и бизнесмен за неё платит. Если упрямится — платит больше. Самый известный случай — «Эдзель» Форда, на котором он потерял 800 миллионов долларов. Для конгрессмена или президента чем ближе дата выборов, тем выше чувствительность. Буш на третий срок избираться не мог, чувствительность упала до нуля, он и гнул свою линию, правильную или нет — о вкусах не спорят. А у бюрократа вообще обратной связи не бывает. Он выполняет инструкцию, а в остальном — хоть трава не расти. Потому и нельзя ни тем, ни другим доверять повседневное управление. Пока сообразят, что руль пора бы и повернуть, машина уже в кювете. Четырнадцать лет понадобилось, чтобы отменить Прогибишен. Во сколько жизней и долларов это идиотство обошлось, никто ещё, кажется, не подсчитал. Глупости помельче могут существовать веками. Британцы, опасаясь вторжения Наполеона, поставили сигнальные посты на берегу пролива. � содержали их почти до середины 20-го века. А эффективность финансовая? Все эти пресловутые «мосты в никуда» и туалетные сиденья по шестьсот долларов штука? Форда рынок всё же одолел. А кто остановит Обаму и демократов Конгресса, твердо решивших разбазарить триллион, которого у них нет?
Поэтому нужно разделение функций. Общество, в лице его органов управления, вводит систему правил. Если она адекватна, то чем стабильнее, тем лучше, поэтому чувствительность механизма обратной связи не столь важна. А если нет, то антагонистические противоречия такой сигнал выдадут, что и при малой чувствительности подействует. А рыночные силы в рамках этих правил обеспечат удовлетворение повседневное, потому что отчаянно будут гоняться за каждым долларом в кармане покупателя. �менно поэтому государство к управлению экономикой подпускать нельзя. Оно этот доллар просто отберет и будет по своему разумению решить, на какие потребности его потратить. Так все предыдущие системы делали — и попали на свалку.
А. Калецкий полагает, что отсутствие коммерческого опыта у самого Обамы и у многих высших сотрудников его администрации — положительный фактор: это поможет им заложить основу «новой модели американского капитализма», которую им предстоит изобрести. Но на деле это всё тот же негодный «Эдзель»: Старший Брат лучше знает, что тебе, несмышленышу, нужно.

Ответ, по мнению А. Калецкого — в «замечательной» книге «Филантрокапитализм». Гейтс, Сорос и другие миллиардеры «самые большие проблемы общества решают по-деловому». Путем благотворительности Я уж не говорю о том, что прежде чем раздавать миллиарды, нужно их взять на рынке, больше неоткуда. В бешеной конкурентной драке с другими жадными капиталистами. Но откуда такая уверенность, что «Гейтс против малярии» или «Сорос за создание открытых обществ» — это решение не то что «самых больших» проблем, а вообще каких бы то ни было? Эпидемии и диктатуры не потому существуют, что не хватает врачей, лекарств или независимой прессы, а в силу неадекватности правил поведения. В экономически отсталых странах, где всех не обеспечишь, верхушка недемократически берет себе всё, оставляя прочим страдания и антагонизм. Так что же считать деловым подходом — благотворительность или рыночное вложение серьезных капиталов в экономику этих стран, приобщение их к глобализации и тем самым к более полному удовлетворению их медицинских, социальных и всяких иных потребностей?
А. Калецкий полагает, что Обама и его администрация заложат филантрокапитализм в основу «новой модели американского капитализма». Положительный ли, не уверен, но если судить по их триллионному пакету, то в остальном А. Калецкий прав. Немалая его часть — это именно филантропия: подачки разным фондам, штатам, агентствам. Разделите общую его стоимость на беспардонно разрекламированное «сохранение или создание трех-четырех миллионов рабочих мест», получатся 250 тысяч долларов за одно место. Вот это и есть «деловой» подход некоммерческой (то есть коммерчески безграмотной) администрации. Любой малый или средней руки бизнесмен это бы сделал раза в три дешевле.

�ли вот другая, совсем недавняя история. Цена бензина перевалила за четыре доллара. Чего только ни придумали любители государственной экономики! Обложить нефтяников сверхналогом. Заставить автопромышленность выпускать менее топливоемкие машины. �зрасходовать стратегический резерв. Разрешить бурение на шельфе. Даже ввести санкции против нефтяного картеля («болото геополитики»?) Пока сотрясали воздух речами, рынок тихо делал своё дело. Уменьшил спрос, и цена сама собой вернулась в норму. Кстати, уже в разгар кризиса.

Что дальше? «Перестроить Америку» по принципу «рынок всегда прав» никому не под силу, да и незачем. Он естественно принят американской экономикой, потому что желания (пусть даже капризы) покупателя в сочетании с жадностью капиталиста максимизируют чувствительность механизма обратной связи. Поэтому рынок и возрождается из любых кризисов. Да, экономика — не физика, её законы проявляются только как тенденция, кризисы неизбежны. Но они от этого не становятся «наивными». Куда более наивны попытки искусственных «перестроек», всех этих «филантро», «новых моделей» и «некоммерческого капитализма». Помочь не могут, напортить — сколько угодно. Но на всякого мудреца довольно простоты. Когда избрали Обаму, позвонил мне друг, немецкий промышленник с немалым опытом. Поздравил: Европа ликует. Будет теперь и Америка страной победившего социализма. Очевидно, ни «развитый социализм» кремлевской геронтократии, ни национал-социализм Гитлера ничему их там не научили. Судя по недавнему выпуску «Ньюсуик», да и по статье А. Калецкого, Америку — тоже не очень.
Ничего. Как сказал в известной притче мудрый ребе, всё проходит, и это пройдет.