Американские чиновники и мы — «новые» американцы. Субъективные заметки.
Многое в жизни эмигрантов из б.СССР зависит от деятельности чиновников. Нас обслуживают работники социальных служб, полицейские, менеджеры домов, в которых мы живем, сантехники и многие другие. Какое впечатление они производят? Лучше они или хуже тех, с которыми мы имели дело на своей первой Родине? Попытаюсь ответить на эти вопросы. Мое мнение, несомненно, субъективное. Но, полагаю, что-то от истины в нем все же содержится.
Социальный работник «у них» и «у нас»
В России почему-то все дела, связанные с пенсией, приходилось решать, так сказать, «в порядке живой очереди». Каждый раз надо было доказывать другим очередникам, что я «стоял лично за дамой в зеленом платке, а она куда-то ушла». В таких очередях и в магазинах, и в социальных учреждениях я простоял десятки, а, может быть, и сотни часов своей жизни. Интересно было бы подсчитать, но тогда не догадался, а сейчас — невозможно. В Америке — иначе. 14 лет назад мне установили социальное пособие. С тех пор меня ни разу не вызывали в департамент SSI. Чиновники сами делают пересчет — поправку на инфляцию. Помимо социального пособия мы получаем еще и фудстемпы. С американским социальным работником Mrs.Larisa Diller, которая их назначает, мы встречаемся, как говорится, «лицом к лицу» один раз в год — в начале августа. Подобные встречи проходят по одному и тому же сценарию. Социальный работник точно в зараннее назначенное время покидает свой кабинет, спускается в зал ожидания и приглашает нас к себе на беседу. Мы представляем сведения о наших доходах и расходах. Они заносятся в компьютер. Машина по определенной программе сама подсчитывает количество долларов, которые нам причитаются. Одновременно машинным способом решается вопрос — полагается ли нам медицинская страховка штата — Мэдикейд. Или же мы, как пишется по-английски, — ineligible. Вся эта процедура занимает минут 15—20. Разумеется, при такой технологии очередей не бывает.
Долгие годы я не знал, что американский социальный работник помимо указанных выше проблем решает и многие другие. Во время очередного визита обратил внимание, что служебный телефон звонит не умолкая — «как в Смольном во время революции». Спросил: почему это происходит? Выяснилось, что cоциальный работник помогает своим подопечным решать любые социальные проблемы, которые у них возникают. Теперь уже я обращаюсь в эту службу почти каждую неделю. Благодаря ей мы сэкономили не одну сотню долларов. Каким образом? Госпиталь Сleveland Сlinic долгое время забрасывал нас счетами за лечение жены. В последнее время нам начали угрожать — не уплатите, испортим вашу кредитную историю, передадим дело в суд. Я уже вознамерился платить, но на всякий случай решил предварительно посоветоваться с госпожой Diller. Позвонил. Она ответила однозначно: «Не платите. Ваше материальное положение освобождает вас от всяких выплат за медицинские услуги. Их покрывает страховой полис. Госпиталь об этом знает. Позвоните и напомните ему об этом».
Письма из госпиталя почему-то по-прежнему приходят, но я не обращаю на них внимание. Однажды у нас возник конфликт с менеджером дома. Ей показалось, что в нашей квартире недостаточно чисто. Но наща квартира постоянно убирается добросовестным работником — Татьяной из Absolute Home Health Care, Inc. Как видно, у менеджера, обвинившего нас в неаккуратности, были какие-то свои соображения, которые мне неизвестны. Наш социальный работник подключила другого. К нам с инспекционным визитом пришла из организации под названием «паспорт» Mrs. Shirli Franklin. Она поговорила с менеджером «по душам», и недопонимание было преодолено. Теперь, прежде чем предпринять какую-либо значительную акцию, обязательно советуюсь с социальными работниками. Эти телефонные собеседования уберегают меня от крупных ошибок.
«Дядя Вася» и Mister Anthony
Слесаря-сантехника в России, каким бы ни было его настоящее имя, почему-то все называли «дядя Вася». Наш был всегда под хмельком и постоянно убеждал жильцов в своей значительности:« будете вы — интеллигенция без воды, или, извините за выражение, на горшок ходить, если я не приду и не спасу вас». Все знали, что дядю Васю надо «отблагодарить» за работу, какого бы качества она ни была. Полагалось дать бутылку водки или же ее денежный эквивалент. Существовал и ритуал «благодарности». В куртке дяди Васи были разноцветные карманы. Левый — зеленый был больше правого — синего. Не в руки, а в левый карман без слов надо было после окончания ремонта — на выходе — сунуть бутылку. Дядя Вася делал вид, что он не замечает подношения. Если кто-то из жильцов пытался нарушить эту традицию, то распата была неминуемой и, я бы сказал, жестокой. Какая бы авария в этой квартире не случалась, дядя Вася в нее не приходил. Причем жаловаться начальству было бесполезно. Ответ был один: «договаривайтесь с сантехником сами». Американского сентехника я хорошо знаю. Он живет в нашем доме. Его должность называется Maintenance Director — Директор по сохранению собственности. Одевается он иначе, чем его российский коллега — в аккуратные белые одежды. На кармашке его фирменной одежды — ярлык с указанием имени. На работе не выпивает. Вооружен до зубов различного рода инструментами. Специальная каталка нагружена ими. В большинстве случаев он не ремонтирует, а заменяет всю вышедшую из строя систему. Его визит в квартиру продолжается обычно не более 5—10 минут. Приходит он в день подачи заявки. Работает качественно. Сделанное им никогда не приходится переделывать. Не знаю, как другие жильцы, но я ни разу не пытался дать ему несколько долларов за произведенную работу. Да он и не напоминал мне, как российский — мол, «не подмажешь не поедешь». Отличия между американским и российским мастерами — очевидны. Я попытался найти сходство. И, кажется, нашел. И тот и другой, как мне показалось, высокомерны. Оба почему-то недолюбливают интеллигенцию. Наш директор, где бы он меня не увидел, кричит на весь дом: «Doctor Stul». В это восклицание он, кажется, вкладывает унизительный для меня смысл: «Мол, был ты где-то и когда-то кем-то, а теперь — в Америке — никто и звать тебя — никак». Впрочем, может я и ошибаюсь по поводу смысла его восклицания. Высокомерие директора проявилось и в таком эпизоде. Как-то раз он с каким-то работником и я оказались в одном лифте. Им надо было на 11 этаж, мне на — 3. Director нажал кнопку 11 этажа. Он, как видно, полагал, что мне следует подняться с ними, а потом уж спуститься на свой этаж. Когда я остановил лифт на 3 этаже, мне дали понять, что недовольны моим поведением. Еще одна привычка директора вызывает у меня возражение. Речь идет об использовании лифтов. Их в нашем доме два — пассажирский и грузовой. Директор с некоторых пор установил порядок, при котором он занимает своей каталкой с инструментами грузовой лифт и держит его часами. Последний стал как бы «персональным». Такая практика кажется мне неприемлемой. Когда работает один лифт, время его ожидания возрастает вдвое. Мы — жильцы, почему-то стараемся не замечать неудобства. Как видно, и в Америке испортить отношения с обслуживающим персоналом — опасно. Мои критические замечания могут показаться мелочными. Но ведь известно, что из таких мелочей складывается наша жизнь.
Моя полиция меня бережет
Насколько я помню, на улицах российских городов всегда было много милиционеров. Они нужны были для поддержания порядка, предотвращения драк и грабежей. В Кливленде и в других городах Америки пеших полицейских я не вижу. Только полицейские машины часто проносятся по улицам города, завывая сиренами. У меня за 14 лет жизни в Америке состоялось 6 встреч с полицейскими. Расскажу о них.
Мы гостили у нашей землячки в городе Орландо. Она повезла нас осматривать достопримечательности города. На одном из поворотов ее машина столкнулась с другой. Водители попытались разобраться в происшедшем сами. Ругани между ними не было, но каждый доказывал, что виноват не он. Буквально через 5 минут после инцидента появилась полицейская машина. Каким образом полиция так быстро узнает о столкновении, мне неизвестно. Возможно, улицы города просматриваются видеокамерами. Полицейский развел водителей по машинам и выслушал каждого по отдельности. Собрав необходимую информацию, он вынес свой вердикт: «Виноваты вы, — заявил он землячке, — вам и платить. Если не согласны со мной, можете обратиться в суд. Меня вызовут и я дам соответствующие показания. При таком варианте вам помимо штрафа придется оплатить и судебные издержки. Решайте сами, какой вариант вас больше устраивает». Насколько я знаю, до суда дело не дошло. Штраф был уплачен в банк. Страховая компания землячки возместила потерпевшей стороне расходы по ремонту. Вторая и третья встреча с полицией были связаны с кражами. У меня утащили сначала велосипед, а позднее — кошелек. В обоих случаях позвонил в районное отделение полиции. И в первый, и во второй раз приехали на двух машинах через 3—5 минут. Теперь я знаю, что полицейские работают только парами. Такова технология составиления актов о происшествии. Спросил их — будут ли они искать жуликов? Ответили, что не будут. «Если бы у вас украли миллион, может быть, искали бы. А 30 долларов, которые были в кошельке, — это пустяки». Над моей репликой: «Важны не деньги, а принцип — вор должен быть наказан. Иначе он будет продолжать свое грязное дело», полицейские почему-то посмеялись. Уезжая, сказали: «Если случайно увидите похитителя, сразу же сообщите нам. Мы им займемся». На этом разошлись.
Некоторое время назад в наш дом приехал полицейский начальник. Он выступил на общем собрании — учил жильцов, как предохранить свое имущество от кражи. Позднее по почте всем жильцам прислали удостоверения — «друзей полиции». Еще одна встреча произошла совсем недавно. Мне показалось, что контролер на станции требует у меня слишком много денег за проезд. Я был чем-то раздражен и, наверное, поэтому на повышенных тонах пытался доказать свою правоту. Сразу же за моей спиной нарисовался полицейский. Он позвякивал наручными браслетами. Я понял, что дело приобретает нежелательный оборот и поспешил извиниться перед контролером. Конфликт был улажен. Последний контакт был телефонным. Женщина из департамента городской полиции напомнила мне, что я их друг и попросила выписать чек — пожертвовать несколько десятков долларов на развитие полицейской службы. Мол, друзья должны помогать друг другу. Полагаю, что в совокупности эти эпизоды характеризуют работу американских стражей порядка. Кстати, ни один из полицейских никогда не намекал мне, что не грех бы «позолотить» его ручку.
В заключение выражу пожелание. Хотелось бы, чтобы чиновники были не только профессионалами в своем деле, но и обладали соответствующими человеческими качествами — снисходительностью к чужим ошибкам, отзывчивостью, внимательностью и др. Такое сочетание значительно поднимает уровень обслуживания.
Уважаемые читатели, совпадает ли мое представление об американских чиновниках с вашим?
Авторы книги «Размышления о Жизни» Марина и Яков Стуль просят желающих ее прочитать прислать свои адреса. Книга будет вам выслана после ее публикации. Если она вам понравится и вы захотите ее оплатить, то сможете направить чек (мани-ордер) на 10 долларов по адресу: Yakov Stul, 12730 Shaker Blvd, Apt. 304., Cleveland, OH 44120, Phone: (216)751-5040