ДЕПАРДЬЕ: «Я ПРОХОДИМЕЦ»
О телевидении, где в воскресенье вечером показали Распутина в его исполнении, кино, где он недавно закончил съемки четвертого «Астерикса», расизме, Путине, Саркози, ДСК... И о его сыне Гийоме
Это великан, сделанный из камня и фарфора. Огромный и хрупкий. Список эпитетов может достигать сотни. И все ему подойдут, настолько этот человек сложен, трогателен, огромен. В период праздников, которые он ненавидит, Жерар Депардье возвращается на экран, на телевизионный. В воскресенье вечером его увидели на канале France 3, в фильме «Распутин», в образе этого знахаря, мистика, пьяницы, развратника, приближенного царицы Александры, наперсником которой он стал. Актеру не понадобилось прилагать огромных усилий, чтобы влезть в шкуру этого мужика, полумонаха, полуавантюриста, этой природной стихии в человеческом обличье, который встал на сторону мира на заре Первой мировой войны. Жерар Депардье, у которого в ближайших планах множество проектов, дал интервьюJDD.
— Для Вас был очень важен «Распутин», но проект едва не сорвался. Жозе Дайан появилась в последний момент...
— Если бы вы знали, с чем мы столкнулись, какое мужество, талант и величие души у Жозе Дайан (Josée Dayan), которая взялась за проект... Она может попросить меня о чем хочет. Это на всю жизнь, до конца дней. Она показала такую твердость в ходе съемок, а ведь съемки это сущее безумие.
— Что Вам понравилось в этом персонаже?
— Та эпоха – с 1906 по 1917 год — была невероятным периодом мировой истории, после убийства эрцгерцога в Сараево. Распутин — человек ниоткуда. Безумец, раздираемый между Востоком и Западом. Я думаю, что он рассказывает историю русского народа. Я вырос на Достоевском, Пушкине, Толстом, Маяковском. В первый раз я поехал в Россию с Марчелло Мастроянни, в разгар перестройки. Я, который до того не хотел туда и соваться, нашел там людей, похожих на меня. Распутин — это русская душа! Завораживающая личность. По-моему, его темперамент схож с моим.
— Мы знаем, что к проекту имел отношение и Владимир Путин...
— Владимир Путин помог нам выстроить проект. Он открыл нам двери России.
— Вам симпатичны люди вроде Путина?
— Я не занимаюсь политикой. Это не моя работа. Я артист.
— Вы были одной из первых звезд, разрушивших границы между кино и телевидением?
На то, чтобы рассказать «Графа Монте-Кристо» или «Отверженных», нужно время. К тому же, телевидение позволяет распространять французскую литературу по всему миру. Пятнадцать лет назад «Монте-Кристо» в Китае посмотрело более 400 миллионов человек. Телевидение это дает, и это очень хорошо. Но теперь я даже не знаю, что нынче хорошо. Этой ночью мне не удавалось заснуть, я провел несколько часов, переключая каналы. Скука смертная. Я снова взялся за книгу, это была биография Камю.
— Распутина показали по ТВ 25 декабря...
— Такое контрпрограммирование может быть интересно с точки зрения истории телевидения. Тот факт, что на дворе Рождество, не означает, что надо перестать думать и начать целоваться друг с другом. Я терпеть не могу праздники, каникулы и даже 27 число, мой день рождения. Я бы предпочел иметь пистолет и попытаться ограбить банк. — Хоть бы мне кто его дал.
— Вы жалеете, что не были проходимцем?
— Я и есть проходимец! Я не граблю банки, но делаю свое дело, как проходимец, и это самая прекрасная из всех свобод. Я себя не оправдываю, я не извиняюсь, я делаю то, что делаю. Я таков, каков я есть, я это я, и я свободен.
— Только что закончились съемки четвертого «Астерикса» Лорана Тирара (Laurent Tirard)...
— Мне очень понравилось работать с Тираром, Баэром, Венсаном Лакостом. Я посмотрел на это со стороны, и это было очень красиво.
— Вы постоянно работаете. У вас есть время хотя бы в кино ходить?
— Да. Я посмотрел The Artist («Артист»), и меня поразила его магия. Это фильм человека, влюбленного в кино. И «Неприкасаемых». Совершенно удивительно. Появление успешного фильма про инвалида и чернокожего доказывает, что настоящий талант кино состоит в том, чтобы поднять нас до уровня чувств, отличных от мелочности и расизма.
— Почему Вы вспомнили о расизме?
— Потому что расизм сейчас повсюду. И это прискорбно.
— Сегодня, в предвыборный период, Вы уже знаете, за кого голосовать?
— Я еще не решил... Всем известно, что ошибки, которые допустил Николя Саркози за первые три года своего президентства, исправлены. Вероятно, его я и поддержу.
— Что Вас особенно задело в 2011 году?
— Падение диктатур. Теперь надо смотреть, что будет дальше. Я не специалист. Я выглядел бы весьма глупо, если бы стал рассуждать на эти темы.
— Это отдавало бы пужадизмом?
— О нет! Я очень много смотрю на людей. Я еду по Парижу на своем скутере и смотрю на них. Жизнь прекрасна, удивительно прекрасна. Даже когда у вас проблемы. На рассвете я перебираю свои мысли, и это замечательно.
— Еще одно заметное событие года для Вас: Вы помочились в самолете.
— Запрещено мешать людям мочиться. Эта стюардесса специально закрыла передо мной двери туалета. Поэтому я помочился, и испытал неимоверное облегчение. Я сделал то, что должен был. [Он громко расхохотался.]
— А этот фильм о ДСК, который должен был снимать Абель Феррара, Вы его снимете или нет?
— Это слухи. Знаете, что это такое? Но в целом я неплохо играю персонажей, которых не люблю, или тех, на кого я не похож.
— То есть все возможно... После «Распутина» Вам хочется новых персонажей, режиссеров, сценариев?
— Нет. Я не из тех, кто выбирает. Желание исходит от кого-то другого. И потом я к нему приспосабливаюсь. Я делаю то, о чем меня просят. Я часть кино, и здесь я неслучайно.
— Как узурпатор?
— Если хотите... Я никогда не хотел заниматься этой профессией. Я просто хотел говорить. Потому что я потерял дар речи. Меня выгнали из воскресной школы, выгнали из обычной школы, выгнали отовсюду. Я как персонаж пьесы Синга. Я живу так, как будто умею играть комедию.
— Вы блефуете?
— Точно.
— Сейчас Рождество, а Гийома больше нет...
— [Внезапно растрогавшись...] Вот уже три месяца мне нехорошо... Но это ничего, потому что Гийом избавился от страданий. Наступление зимы и самые длинные ночи в году возвращают меня к Трюффо, [режиссеру Морису] Пиала, [певице] Барбаре, [актеру Жану] Карме и к их нежным улыбкам. Все они поэты, а поэты никогда не умирают.
Даниэль АТТАЛИ (Danielle Attali )
("LE JOURNAL DU DIMANCHE", ФРАНЦИЯ)
http://rus.ruvr.ru