Я СПОКОЕН КАК УДАВ. И Я ЗА ПУТИНА
Андрей СОКОЛОВ
Около миллиона человек «сидит» в российских тюрьмах, включая зэковскую обслугу.
Небольшая предыстория. Недавно встретил дружбана – он только-только вышел из тюрьмы. Зовут его Серёга по прозвищу «Удав». Нет, он не политзаключённый и не опальный журналист – простой дворовый парень, получивший реальный срок за реальную «хулиганку» и выпущенный на свободу «условно», по кассационной жалобе. Но речь не об этом.
Как и вся страна, 4 декабря 2011 года вятская тюрьма (ФГУ ИЗ-43/2), в которой осужденный Удав находился с ноября по конец декабря, голосовала. Голосовала спокойно и ровно, без впечатляющих сполохов, всхлипов и рыданий, без пафоса, потому как выбирать зэкам особенно не из чего: отдашь голос не «за того» – лишишься пайки в виде упаковки чая и двух пачек сигарет, чего небалованному русскому каторжанину лишиться крайне непозволительно, поскольку в этом чае и сигаретах заключается нехитрое тюремное счастье; но это минимум… При проявлении каких либо нежелательных взбрыкиваний и недовольств, либо не дай бог при отказе от «выбранного» страной, а точнее УФСИН, пути, ты отлучаешься от телевизора и далее – по списку тюремных «удобств» – от запрета на прогулки и смены привычной обжитой камеры до… карцера… да-да, брат, до карцера; – тут я, честно говоря, перегнул, приврал, «нагнал жути», как говорится, – про карцер, конечно, шутка… хотелось бы верить в тот день Удаву и иже с ним.
А не шутка вот что. Перед выборами каждого арестанта к себе на ковёр приглашал местный оперативник и вёл несложную, но задушевную беседу: мол, за кого, касатик, хочешь отдать свой драгоценный голос, а?.. – и тут же ласково внушал: голос твой, касатик-мля, яйца выеденного не стоит, как и ты сам, мля, понял? – но отдать ты его должен… усёк за кого?! – и вызывал на ковёр следующего. А после выборов в «правильно проголосовавшей» камере Удава появился вожделенный телевизор, плюс сидельцы получили ещё по одной пайке чая и сигарет. Правда, через три дня телевизор забрали – побаловались, и хватит! – но сигареты-то с чаем остались, и на том спасибо «правильным» военным людям.
Вслед за разговором с Удавом я не поленился и позвонил знакомому уфсиновцу невысокого чина (в простонародье – «дубаку»), условившись встретиться в пивбаре и поболтать «за жизнь», тем более покалякать было о чём – не виделись сто лет в обед, да как семья, здоровье, как вообще?.. Слово «разнарядка» вылетело само собой, в пылу нетрезвых откровений о «загубленной» нелёгкой службой судьбе и выспренних мечтах о скором повышении звания и в зарплате. Оказалось, учреждение, в котором трудится фсиновский друг, получило разнарядку на «правильное голосование» – да не особо это и скрывалось, честно говоря, признался мой товарищ, волею случая занесённый по молодости да по неопытности на «исправработы» во имя исправления оступившихся.
Хм, на следующий день вновь не поленился и звякнул давнему знакомцу – новоиспечённому «полицаю». Пить не стали, сколько можно? (бедные журналисты!) – просто свиделись походя, и я походя спросил (втайне скупо надеясь на сенсацию) о «разнарядке»… К моей нескрываемой радости «полицай» ни в чём не сознался и не открыл страшных тайн «страшного» ведомства. «Ну и ладненько», – подумалось, не особливо огорчившись – на этом детективная деятельность завершилась.
Правда, ничтоже сумняшеся и войдя в какой-то неведомый доселе раж, назавтра набрал номер школьного друга – фээсбэшника… Но это, господа, уже другая, совсем другая история; ведь статью мы начали с простого дворового парня по прозвищу Удав, который сейчас спокойно наслаждается подаренной ему государством «условной» свободой, бесконечными новогодне-рождественскими празднествами, и совершенно не парится по поводу какого-то там «тайного» голосования, проведённого под пристальным взором внимательных людей, строго исполняющих российское законодательство «О выборах».