ПАМЯТИ ЖЕРТВ БАБЬЕГО ЯРА
Есть даты в истории, о которых не хочется вспоминать, но нельзя не помнить. 28 сентября 1941 — одна из таких дат. В этот день, 67 лет тому назад, немецкие зондеркоманды, вошедшие ранее в Киев, приказали евреям собраться всем вместе с вещами и драгоценностями ... В два последующих дня — 29 и 30 сентября 1941 года немецкие отряды смерти в ходе 36-часовой карательной операции в оврагах Бабьего Яра убили 33771 человек.
Долгие годы страшная история замалчивалась официальными советскими властями. Окутанный завесой молчания после войны Бабий Яр оставался вырванной страницей истории до тех пор, пока известный российский поэт Евгений Евтушенко не написал свое знаменитое стихотворение «Бабий Яр». Но и после этого на воздвигнутом от советского правительства памятнике о жертвах Бабьего Яра было сказано не больше, чем жертвы фашизма... О том, что в оврагах под Киевом погибли тысячи ни в чем не повинных евреев, никто так и не вспомнил. Кроме тех людей, конечно, что успели спастись и бежать от рук палачей. Сегодня их осталось совсем немного…
В канун 67-летия со дня массовых убийств евреев в Бабьем Яру Программа помощи пожилым людям, пережившим Холокост при JCFS Чикаго, ХИАС Чикаго и Еврейская Федерация Чикаго стали инициаторами Дней памяти жертв Бабьего Яра. В рамках этих мероприятий состоятся Торжественные церемонии и Поминальные молитвы — 23 сентября, во вторник, в Bernard Horwich JCC Chicago и 6-го октября, в понедельник, в Congregation Beth Am 225 N. McHenry Road, в Buffalo Grove.
Бабий Яр — трагическая страница, которую уже никогда не перепишешь. По данным последней довоенной переписи населения, в Киеве проживало 160 тысяч евреев. Примерно около 100 тысяч были эвакуированы или ушли в подполье до 19 сентября 1941 года, когда Киев был оккупирован немцами. Тех, кто остались, ждала участь Бабьего Яра, о которой, конечно, тогда не подозревали. Это было начало тотального уничтожения евреев Украины.
Сегодня в Киеве два места носят название «Бабий Яр»: одно — настоящее место расстрела киевских евреев и другое — официальное место, где киевские власти воздвигли монумент в память о безвинных жертвах. 20 лет отдал Александр Шляен, директор центра «Бабий Яр», чтобы воздвигнуть памятник в настоящем месте расстрела. 30-метровая бронзовая минора — памятник 33771 еврею, погибшему в Бабьем Яре, был воздвигнут в 1991 году на церемонии, посвященной 50-летию этих страшных событий.
Бабий Яр занимает особое место в сознании евреев всего мира и особенно в сердце еврейской общины в Чикаго. Киев — город побратим Чикаго. Это процветающая община со своими школами, культурными центрами, молодежными клубами. Проект КЕХИЛА — Чикаго-Киев объединяет две наши общины уже не первый год и эти отношения ко многому обязывают. Прежде всего, они обязывают нас помнить. Помнить о том, что произошло с киевскими евреями — нашими братьями и сестрами в сентябре сорок первого года...
М. ГУМИРОВ
Евгений Евтушенко
БАБИЙ ЯР
Над Бабьим Яром памятников нет.
Крутой обрыв, как грубое надгробье.
Мне страшно.
Мне сегодня столько лет,
как самому еврейскому народу.
Мне кажется сейчас -
я иудей.
Вот я бреду по древнему Египту.
А вот я, на кресте распятый, гибну,
и до сих пор на мне - следы гвоздей.
Мне кажется, что Дрейфус -
это я.
Мещанство -
мой доносчик и судья.
Я за решеткой.
Я попал в кольцо.
Затравленный,
оплеванный,
оболганный.
И дамочки с брюссельскими оборками,
визжа, зонтами тычут мне в лицо.
Мне кажется -
я мальчик в Белостоке.
Кровь льется, растекаясь по полам.
Бесчинствуют вожди трактирной стойки
и пахнут водкой с луком пополам.
Я, сапогом отброшенный, бессилен.
Напрасно я погромщиков молю.
Под гогот:
"Бей жидов, спасай Россию!"-
насилует лабазник мать мою.
О, русский мой народ! -
Я знаю -
ты
По сущности интернационален.
Но часто те, чьи руки нечисты,
твоим чистейшим именем бряцали.
Я знаю доброту твоей земли.
Как подло,
что, и жилочкой не дрогнув,
антисемиты пышно нарекли
себя "Союзом русского народа"!
Мне кажется -
я - это Анна Франк,
прозрачная,
как веточка в апреле.
И я люблю.
И мне не надо фраз.
Мне надо,
чтоб друг в друга мы смотрели.
Как мало можно видеть,
обонять!
Нельзя нам листьев
и нельзя нам неба.
Но можно очень много -
это нежно
друг друга в темной комнате обнять.
Сюда идут?
Не бойся — это гулы
самой весны -
она сюда идет.
Иди ко мне.
Дай мне скорее губы.
Ломают дверь?
Нет - это ледоход...
Над Бабьим Яром шелест диких трав.
Деревья смотрят грозно,
по-судейски.
Все молча здесь кричит,
и, шапку сняв,
я чувствую,
как медленно седею.
И сам я,
как сплошной беззвучный крик,
над тысячами тысяч погребенных.
Я -
каждый здесь расстрелянный старик.
Я -
каждый здесь расстрелянный ребенок.
Ничто во мне
про это не забудет!
"Интернационал"
пусть прогремит,
когда навеки похоронен будет
последний на земле антисемит.
Еврейской крови нет в крови моей.
Но ненавистен злобой заскорузлой
я всем антисемитам,
как еврей,
и потому -
я настоящий русский!
1961
Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.
Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.